Концепция конференции "Наш XIX век. Феномен культуры и историческое понятие"
Осьмой на-десять век кончается; что же видишь ты на сцене мира?
Н.М.Карамзин, Мелодор к Филалету, 1795
Понятие «век» предполагает осмысленный и пережитый, скорее чем прожитый, отрезок времени. Не арифметическую сумму Jahrhundert /century/столетие, а самоценный культурный феномен saeculum, в котором, как и в ageили (Zeit)alter, числа играют подчиненную роль. Saeculum изначально измерялся человеческой жизнью, и это культурно-антропологическое измерение еще усилено в русском языке перекличкой «века» и «чело-века». «Век» служит ключевой единицей осмысленного времени вне «больших нарративов».
Тут, прежде всего, черпает свою легитимацию «век» как эпистемологическая парадигма в истории.[i] Произвольная настолько, насколько в ней отражается вообще свойство человеческого ума дробить единое на партикулы, историческая периодизация отражает и рефлектирует новую культуру времени,[ii] в утверждении которой «долгому 19 веку» принадлежит ключевая роль.
Предмет рассмотрения – между двумя эпохами, каждая из которых имеет устойчивый контур: 18-й, общеевропейский век Разума и 20-й, глобальный век мировых войн и противостояния идеологий. То, что в середине, не обладает такой когерентностью, - мешает чудовищная динамика. Динамика, по сути, и становится главным содержанием 19 века.
После подробного изучения историй 19 века, но именно как историй национальных, новое внимание привлекает его пространственное измерение. Завороженность глобальностью исчезла было в «коротком 20-м веке», но опыт европейского объединения, мировой глобализации и постколониальный пафос «провинциализации Европы» вновь сменил приоритеты. В 19 веке разглядели «первую глобализацию» как параллельный и взаимообусловленный с национализацией процесс, так же как становление национальных государств оказалось неразделимо с живучестью и трансформацией империй.[iii]
Принцип «нарезки» эпох, вдохновленный «долгим временем» Ф.Броделя и инициированный Э.Хобсбаумом, устоялся, хотя «долгий 19 век» провоцирует при этом неизбежные контрпроекты вроде «долгого 18-го века». Однако от фиксирования «эпохальных» событий (Французская революция – Первая мировая война) внимание перенесено на протяженные феномены, главный из которых - родовые схватки модерного мира.[iv] Так что и сами рамки характерно расплылись (1760/1780-1914/1920). Такой «19 век» обозначает, по сути, вовсе не период, а процесс, синонимичный «модернизации» или «европеизации». Насколько научный анализ следует здесь за саморепрезентацией эпохи, которая изобрела «историю», «прогресс» и собственно отсылку к «веку» как определение местонахождения во времени? Это первый задел для постановки вопросов конференции - об исследовании языка и понятий века.
Периодизация не только отражает, но имеет и очевидное обратное влияние на историю. 19 век составляет смысловой центр, ядро традиционных национальных историй, и специфика его осмысления продолжает влиять на концепцию национальных и европейской истории в целом. Классический пример – Польша, мерящая «свой» долгий 19 век от восстания к восстанию. Но вряд ли менее специфичен и русский случай: 19 век здесь вписан в «петербургский» период с собственными границами. Проблематика «своих» 19 веков – следующий задел для вопросов конференции.
Наконец, если кто-то «долго расстается» с «долгим 19 веком»,[v] то прежде всего Россия. «Короткий 20 век», рамки которого определила в большой степени именно история России, воспринимается скорее цезурой и перерывом в ее развитии, парадоксально приближая век позапрошлый. Анализ 19 века в исторической памяти составляет еще один комплекс вопросов.
Отказ от нарратива национальной истории для тех, кто не склонен к крайностям, ведет к поискам альтернативных рамок для исследовательского поля. Центральный вопрос конференции: что в историческом понятии «19 века» от молчаливых допущений, и какой потенциал оно имеет - еще? именно теперь? - для истории России в Европе и мире. Приветствуются как обзорные исследования, так и case studies, выводящие на общую проблематику. Сравнительный контекст крайне желателен. Формат заседаний свободный и нацелен прежде всего на обсуждение. Междисциплинарные исследования, презентации works in progress и предложения помимо очерченных тем приветствуются.
Вопросы сведены в три - чисто условных - комплекса: век во времени, век в пространстве, век в пространстве времени:
I. Век во времени
Как посравнить да посмотреть / Век нынешний и век минувший…
А.С.Грибоедов, Горе от ума, 1825
Насколько интегрирована Россия в «европейскую» антропологию времени на протяжении 19 века, какие факторы играют тут роль?
Есть ли и, если да, что заключает в себе русское «переломное время/времена?» (Sattelzeit) – популярный концепт истории понятий, определяющий начало «19 века»?
Цезуры/континуитет:[vi] Один или несколько «русских 19 веков»? – водораздел Великих реформ; русский Fin-de-siècle; нужно ли нам понятие «поздней империи» (late imperial Russia/ausgehendes Zarenreich)
Sonder-век: 19 век - ключевой этап для проблематики «особого пути». Каково влияние эсхатологической обратной перспективы 1914 г. для европейского[vii] и 1917 г. для «русского 19 века»[viii]
II. Век в пространстве
Девятнадцатый век принадлежит России
В.Ф.Одоевский, Русские ночи, 1843
«Наш» 19 век и другие – в Европе и за ее пределами. Понятие «русский 19 век» – правомерно или оксюморон? Имеет ли «национализированная» периодизация смысл вообще?
Как рамки «долгого 19 века» соотносятся с местными реалиями? Есть ли и где компромисс между линейностью «общего» 19 века и чересполосицей «веков» отдельных акторов, социальных слоев, этносов империи, исторических феноменов и т.п. Как «век» и «человек» соотносятся в исследовательской практике?
Пространственные детерминанты: проблематичный отрезок «долгого пути на Запад» для одних, для России век представлял собой историю успеха, когда она «стучалась в двери Европы».[ix] Столетие спустя перспективы смещены, - как это влияет на концепт русского 19 века?
III. Век в пространстве времени
Знаешь, если был когда-то золотой век, то 19-й. Только мы не знали
О.Э. Мандельштам-жене, начало 1930-х
(Само)репрезентация 19 века, язык(и), медийные средства. Если Парижские пассажи – квинтэссенция европейского 19 века (Вальтер Беньямин)[x], где локализован русский? Метафорика века. Эмоции века. Его ключевые понятия – национальные и/или глобальные
Вехи века: события; их место в национальной памяти – 1812, 1825, 1861, 1905…/ персоны/феномены non-évènementiels, например эмоции („век надежности“) и т.п.
Миф русского «золотого» 19 века в культурной памяти России и вне ее. Парадигма национальных золотых веков в сравнении (Viktorian Era, Gilded Age, Gouden Eeuw, Grand Siècle etc.)
[i] Фундаментальный обзор: Van der Pot, J.H.J. Sinndeutung und Periodisierung der Geschichte. Eine systematische _bersicht der Theorien und Auffassungen. Leiden etc., 1999; Besserman L. (Ed.), The Challenge of Periodization: Old Paradigms and New Perspectives, NY-L. 1996; Esch. A. Zeitalter und Menschenalter: Der Historiker und die Erfahrung vergangener Gegenwart. M_nchen, 1994; Losurdo, D., Tosel, A. (Hrsg.). L'idée d'époque historique. Die Idee der historischen Epoche. F.a.M. etc., 2004. На рус.яз. см.: Время мира.Альманах. Вып.2: Структуры истории. Новосибирск, 2001
[ii] См. об этом: Живов В.М., Время и его собственник в России раннего Нового времени // Он же (ред.). Очерки исторической семантики русского языка раннего Нового времени. М., 2009, 27-101.
[iii]Osterhammel, J. Die Verwandlung der Welt. Eine Geschichte des 19. Jahrhunderts. München, 22009; Conrad S., Globalisierung und Nation im deutschen Kaiserreich. München, 2006. Вышедшая из берегов волна New Imperial History сконцентрирована в России в основном вокруг журнала Ab Imperio.
[iv] Bayly C.A. The Birth of the Modern World, 1780-1914. Global Connections and Comparisons. Oxford 2004
[v] Stolleis M., Der lange Abschied vom 19.Jahrhundert: die Zäsur von 1914 aus rechtshistorischer Perspektive. B.-New York, 1997.
[vi] В качестве exemplum classicum: Koselleck R., Reichardt R. (Hg.) Die Französische Revolution als Bruch des gesellschaftlichen Bewusstseins. München, 1988.
[vii] “The First World War created the Nineteenth century – not the other way round” (Tim C.W.Blanning (ed.). The Nineteenth Century. Europe 1789-1914. Oxford 2000, 245).
[viii] Ср. Миронов Б.Н. Социальная история России периода империи (XVIII-начало XX в.): Генезис личности, демократической семьи, гражданского общества и правового государства. Т.1-2. СПб 32003; McCaffray S., Melancon M. (eds.). Russia in the European Context 1789-1914: A Member of the Family.New York, 2005; Ab Imperio, 2002, N 1 (тематический номер “Российский “особый путь” и многообразие имперского и национального опыта модернизации”).
[ix] Winkler H.A. Der lange Weg nach Westen. Bd.1-2. München, 2000; Weill C. Etudiants russes en Allemagne (1900-1914): Quand la Russie frappait aux portes de l’Europe. P., 1996.
[x] По-русски: Беньямин В. Париж, столица XIX столетия // Вальтер Беньямин. Произведение искусства в эпоху его технической воспроизводимости. Избранные эссе. М. 1996, 15-66.
См. также Программу конференции.