Доклад Анастасии Заплатиной "Материалы медицинского отдела войск НКВД по охране тыла через призму социальной истории медицины"

20 марта с докладом "Материалы медицинского отдела войск НКВД по охране тыла через призму социальной истории медицины" на аспирантском семинаре профессора Савельевой выступила Анастасия Заплатина.

Уже из названия видно, что в докладе нет какой-то одной конкретной методики. Анастасия рассказала, как менялось отношение к медицине как к науке, и каким образом вообще сформировалась социальная история медицины, которая представляет собой нечто большее, чем просто микс истории медицины и социальной истории. Основной упор был сделан на теоретические построения Мишеля Фуко, многие работы которого как раз были связаны с медициной. Французский мыслитель показывал, что вопросы, например гигиены, выходят за пределы чисто медицинских и затрагивают политические, потому что внедрение таких практик в общество неизбежно влечёт за собой процессы контроля населения и власти над его повседневными практиками. Тем не менее, несмотря на то, что рассказу о Фуко Анастасия посвятила значительную часть своего рассказа, его теория не стала той опорой, на которой она смогла бы построить повествование о собственных изысканиях в истории Красной Армии. Тем более, что тематика её исследований касается весьма щекотливого вопроса венерических заболеваний, контроль над распространением которых неизбежно ведёт к регуляции половой жизни человека и его сексуальности. 

Отсутствие центрального сюжета и основной проблематики были отмечены оппонентами как основные минусы этого, безусловно, хорошего доклада. Ирина Максимовна отметила, что сам факт заражения красноармейцев венерическими заболеваниями свидетельствует о том, что у них были сексуальные контакты, но что собственно это нам даёт? Историка должна интересовать социальная реальность прошлого, а за констатацией фактов существования подобных трюизмов её нет. Поль Вен в своей книге "Как пишут историю. Опыт эпистемологии" проводил следующий удачный пример: "Она [история] не скажет нам, что у римлян было два глаза и что они видели голубое небо; но она не скроет от нас, что, если мы, говоря о небе в хорошую погоду, используем понятие цвета, то римляне прибегали к другому понятию и говорили оcaelum serenum,a не о голубом небе. А глядя на ночное небо, они видели то, что им подсказывал здравый смысл - твердый свод, и притом не очень высокий; нам же, после открытия планет в эпоху Медичи кажется, что это бездонная пропасть, перед которой мы испытываем хорошо понятный ужас, как безбожник у Паскаля." Несмотря на то, что Анастасия привела в пример много интересных казусов касающихся венерических болезней и их влияния на жизнь людей, но за этими историями не стояло попытки как-то генерализировать собранный материал и показать как половые заболевания меняли жизнь людей: какие были практики сокрытия факта заражения, как советская власть выстраивала борьбу с венерическими болезнями, как люди сами боролись с заразой? Все эти вопросы открывают масса потенциально интересных сюжетов, однако источники могут просто не дать на них ответа. А поскольку исследование находится на начальном этапе, то множество архивов ещё просто ждут своего часа, чтобы рассказать эти истории.

Кроме того, хотелось бы отметить сюжет, который может и не был центральным на данном семинаре, но представляет большую важность. В своём оппонировании ведущий научный сотрудник ИГИТИ, доцент Школы филологии Ю.В. Иванова указала на то, что пассаж Анастасии относительно неразвитости истории медицины в прошлом и сведению этих исследований к простому биографическому описанию врачей искажает реально положение дел. Однако ошибка эта принадлежит не автору доклада, а той многочисленной литературе, которая существует по данной теме. Скорее всего, она находится в плену у простых предрассудков относительно истории науки и медицины в частности. Однако Юлия Владимировна на примерах из прошлого показала, что в истории медицины уже в античности не представляла собой весьма сложное образование, а в XVI она могла быть стать основой для геополитического исследования. Этот случай учит нас тому, что простые и привычные ещё со школьной скамьи концепции могут привести нас к ложным убеждениям, которые могут повлиять и на наши представления об области собственных исследований и месте в исторической науке.