Понять СССР: «гуманитарный сопромат» изучит историю советских вещей
Понять феномен советского человека через изучение деталей повседневной жизни, постичь через вещную культуру отношения общества и власти – такие задачи ставят участники совместного проекта Вышки и ТюмГУ «Поздне/Пост советское: ценности, практики, акторы».
Проект победил в конкурсе «Зеркальные лаборатории НИУ ВШЭ» и реализуется Институтом гуманитарных историко-теоретических исследований НИУ ВШЭ (ИГИТИ) и лабораторией «Человек, природа, технологии» Тюменского государственного университета (ТюмГУ), которые недавно провели воркшоп «Слова и вещи позднесоветского мира: материальность как фокус понимания послевоенного СССР».
Понимание деталей повседневной жизни позволяет осознать феномен советского человека и его отношение с окружающими и государством. Стремление многих представителей власти вернуть советскую эстетику 1970-х – середины 1980-х гг. и попытки внедрить в массовое сознание миф о «золотом веке» отечественной истории пробуждают интерес к детальному изучению взаимоотношений обывателей с «миром вещей».
Оттолкнувшись от статьи Сергея Ушакина «Сервантики застоя», опубликованной в каталоге выставки «НЕНАВСЕГДА. 1968-1985» в Третьяковской галерее, участники обсуждения намечали ключевые направления будущей работы.
Есть два полюса отношения к советским товарам широкого потребления: от резкого их неприятия как совершенно неудобных в использовании до ностальгии по бытовым деталям времен застоя и предшествовавших ему лет, которую эксплуатирует современный отечественный кинематограф, отметил заместитель директора ИГИТИ Борис Степанов.
Историкам предстоит решить немало проблем в изучении этой темы, начиная с определения хронологических рамок. Есть соблазн использовать в качестве отправной точки позднесоветской эпохи смерть Иосифа Сталина в марте 1953 г. и в качестве ее завершения – дату официального прекращения существования СССР в декабре 1991 г. Но политическая периодизация может оказаться не вполне применимой к «истории вещей», тем более, что часто мы продолжаем жить и работать в зданиях, построенных в те годы и пользоваться транспортными системами и другими элементами инфраструктуры, спроектированными в последние десятилетия существования СССР, отметил сотрудник центра «Человек, природа, технологии» Тюменского государственного университета Александр Фокин. Возможно, имеет смысл, полагает он, разделить позднесоветский период на более короткие отрезки, которые отличаются по масштабам производства товаров повседневного спроса и по отношению обычных граждан к «миру вещей».
По мнению Александра Фокина, исследователям предстоит изучать период, когда обывателей не устраивал аскетизм времен индустриализации и послевоенного восстановления и они не ограничивались удовлетворением элементарных потребностей. А государство, отзываясь на новые запросы, организовало массовое производство относительно широкого спектра непродовольственных товаров. Они, часто не являвшиеся предметами первой необходимости, помогали (или иногда мешали) людям обустроить дом, выглядеть в соответствии с доходившими до СССР веяниями моды и отражали способность втиснутых в плановую экономику предприятий отраслей «группы Б» отвечать на растущие запросы населения.
Исследователям предстоит решить немало вопросов, касающихся истории появления советских товаров массового спроса, их внедрения в массовое производство и изучения их использования в повседневной жизни, считает сотрудник лаборатории «Человек, природа, технологии» ТюмГУ Тимофей Раков. Нередко неясен круг источников, способных дать ответ на происхождение тех или иных вещей: многие советские проектные институты и предприятия, производившие мебель, одежду или, например, сантехнику, уже не существуют, местонахождение их архивов неизвестно, а воспоминания их сотрудников, которые уже находятся в солидном возрасте, не всегда объективно описывают реалии 40-50-летней давности.
Кроме того, историкам придется погрузиться в особенности технологий производства, наличие тех или иных видов сырья и материалов. Исследователям предстоит заняться своего рода «гуманитарным сопроматом», детально изучать происхождение вещей, отметила ведущий научный сотрудник Международного центра истории и социологии Второй мировой войны и ее последствий Галина Орлова. Без этого исследование будет поверхностным и ограничится знакомством с «советским глянцем» – профильными журналами, которые рассказывали о передовом опыте в тех или иных отраслях. Причем на примере опытных образцов, которые часто не шли в серию из-за технологической сложности и отсутствия необходимых материалов.
Важная деталь, которую нужно иметь ввиду – очень сильная и не всегда логически обоснованная дифференциация между регионами по уровню обеспеченности товарами народного потребления, сказал Александр Фокин.
Между столицами, мегаполисами, наукоградами, важнейшими стройками, регионами добычи энергоресурсов и остальной страной была большая разница в уровне снабжения. Особенности централизованного распределения и его алогичность выражалась также в произвольности выбора из числа остальных регионов для отправки дефицитных вещей
Случалось, что сотрудники советских модных домов неожиданно сталкивались с новейшими изделиями ведущих европейских дизайнеров на Камчатке, дефицитные книги можно было обнаружить у студенческих однокашников в провинциальных городах или даже в деревне. В то же время жители городов центральных областей РСФСР отправлялись в Москву и Ленинград не только за дефицитными продуктами, но и в надежде купить одежду, обувь и другие товары производства социалистических стран, качество которых превосходило советские аналоги.
Неправильным было бы забыть одну из главных особенностей значительной части советских вещей повседневного спроса – несовершенство и несоответствие современным потребительским требованиям. Одежда, обувь, мебель, предметы сантехники и другие товары требовали их «ручной настройки», перекроя или дополнительных усилий потребителя или специалиста. Нередко такая подстройка приводила к неожиданным эффектам, как заметила Галина Орлова, вещи «давали сдачу» их владельцам, неожиданно выходя из строя и требуя дополнительных усилий и навыков для устранения повреждений.
Еще одной перспективной темой, по мнению участника воркшопа, аспиранта Елизаветы Березиной, может стать изучение артелей, которые реагировали на местные потребности и, опираясь на местные ресурсы, стремились оперативно удовлетворить спрос жителей провинции на конкретные товары повседневного потребления. Отдельный вопрос – взаимодействие частных по сути, нередко теневых, предприятий в государственной промышленностью, их встраивание в советскую экономику.
Заместитель директора ИГИТИ Борис Степанов подчеркнул, что проект в самом начале пути, его участники только определяют круг тем и проблем, с которыми предстоит работать, они определяют инструменты исследования и механизмы взаимодействия с коллегами в Москве и Тюмени.
Степанов Борис Евгеньевич